Об этом наш подробный разговор с известным ученым-экономистом, доктором экономических наук, профессором, заведующим кафедрой экономики и маркетинга Института экономики, управления и права Сергеем Орловым. С ним беседовал Ответственный редактор «ВЭПС» Виктор Гуревич.

Сергей Леонидович, Вы не являетесь кабинетным ученым, так как с самого начала перехода нашей страны к рыночным отношениям, т.е. с начала 90-х гг. теперь уже прошлого века были в гуще событий, успели поработать начальником Управления приватизации в Госкомимуществе РТ, заместителем генерального директора ОАО «Торгово-финансовая компания «Камаз», затем – деятельность на ответственных постах исполнительного директора Комиссии по рынку ценных бумаг и фондовому рынку при Кабинете Министров РТ, директора Казанского представительства инвестиционной компании «Солид», в общем, послужной список – солидный, плюс к этому – богатейший опыт научно-исследовательской и педагогической работы в вузах.
Естественно, начать разговор хотелось бы с характеристики современного состояния экономики России и перспективах ее развития, каково здесь Ваше мнение?

– Экономика нашей страны в течение долгих лет развивается, преодолевая кризисные ситуации, восполняя при этом потери кадрового потенциала и производственных сил в 1990-е годы. Однако вплоть до настоящего времени сколь-нибудь серьезной модели устойчивого развития на перспективу пока не выработано. Между тем, вектор политической и экономической ответственности и защиты интересов находящихся в окружении более мелких государств и народов вновь смотрит на Россию. Именно поэтому ускоренный поиск модели устойчивого и эффективного развития будет определять многие решения исполнительной власти на длительную перспективу.
Жаль, что в поисках наиболее приемлемой либеральной модели развития ушло целое десятилетие – все 90-е годы. А пока шел этот процесс в обществе стала невостребованной сама либеральная идея, образно говоря, она устарела на корню. Экономическое сознание в мире трансформируется в сторону усиления роли государства и реализации социальных ориентиров. Вовремя спохватившись, наверстывает упущенное в этом вопросе и Россия. Наша страна пока только определяет контуры будущего, выстраивает своего рода базис экономической системы, в которой суждено жить новым поколениям. Обозначена главная цель государства – поступательный рост благосостояния населения. Обоснованы и средства для ее достижения – модернизация и структурная перестройка экономики. Во всяком случае сделана попытка дать вразумительный ответ на вопрос, волнующий в последние пятнадцать лет миллионы людей: куда идем?

– Хотелось бы подробнее услышать о поиске оптимальной модели в структуре собственности и основных позициях предпринимательства.

– В структуре собственности и ключевых позициях бизнеса сейчас вроде бы найдена оптимальная модель, учитывающая российские исторические реалии. Здесь вырисовывается «слоеный пирог». Наверху – наиболее крупные экономические структуры, обеспечивающие стратегическое развитие, новации в технологиях и политический авторитет в современном мире. Активное участие государства здесь просто необходимо – в атомной энергетике, авиа- и судостроении, космических исследованиях, нанотехнологиях. За государством, что особенно важно, сохраняется стратегический инвестиционный контроль. Это обеспечивается не только при непосредственном участии в крупных народнохозяйственных комплексах, но и через формируемые новые финансовые и организационные институты развития: Банк развития, Инвестиционный фонд, Российскую венчурную компанию (РВК), Особые экономические зоны (ОЭЗ). Причем средства от них должны поступить в различные секторы экономики, включая гражданскую сферу – ЖКХ и малый инновационный бизнес.

– А что же на втором уровне и далее?

– Второй уровень экономики – это преимущественно крупный частный бизнес в структурообразующих отраслях – металлургии, нефтехимии, машиностроении, связи, на финансовом рынке, в торговле и т.д. Государству очень важно не перейти грань между первым и вторым сектором. Думается, уже сейчас оно вплотную приблизилось к максимально допустимой степени участия в экономике. И критерии допустимости такого участия общество осознает в ближайшие годы. Главный вопрос в том, сможет ли активное участие государства обеспечить темпы прироста ВВП не ниже 7–8 процентов в год. Именно в таких пропорциях должна расти экономика для прорыва на лидирующие позиции в мире.
Следующую нишу занимают предприятия средней руки – агропромышленный комплекс, рыболовство, легкая и пищевая промышленность, основная масса перевозчиков и финансовых структур, региональная сеть торговли и стройиндустрии. Наконец, завершает вертикаль экономической иерархии малый бизнес в различных формах и сферах деятельности, а также учреждения, обеспечивающие разносторонние социальные потребности общества. Деятельность всех этих структур чаще всего осуществляется в пределах муниципальных образований, а потому они максимально приближены к запросам различных групп населения.
В последние годы сложилась ситуация, когда финансовые возможности по обеспечению социальных программ концентрируются в центре. Основания для этого были весомыми. В такой стране, как наша, без разумной централизации ресурсного потенциала – административного, финансового и т.д. – наиболее проблемные задачи социальной политики не решить, и деградация отсталых регионов станет еще более ощутимой. Поэтому в современных условиях в субъектах Федерации актуальной задачей можно считать оперативное «встраивание» в создаваемые на федеральном уровне новые хозяйственные структуры и институты развития.

– Как выглядит «слоеный пирог» в нашей республике?

– В Республике Татарстан подобный «слоеный» пирог из многоуровневых субъектов формируется достаточно активно. Для вступления в авиа- и судостроительную компанию подготовлены и представители Татарстана, крупный частный сектор присутствует в гражданском машиностроении, топливной и нефтехимической промышленности. При содействии государства формируется основа новой инфраструктуры и инновационный сектор на производстве. На территории республики расположен один из немногих в стране институтов развития – особая экономическая зона (ОЭЗ) Алабуга. Однако, внимание к будущему республиканской экономики не должно ослабевать. На мой взгляд, очень важно обеспечить эффективное взаимодействие будущего нового Правительства в центре и в Татарстане, следуя в фарватере мягкой авторитарной модели управления, которая уже фактически сформировалась.

– Что будет происходить со «сверхцентрализацией» и плотным присутствием государства в рыночной экономике?

– Чрезмерная централизация – явление временное, и в перспективе государство все же будет постепенно удаляться из ряда сфер экономики, изменяя в пользу регионов и подходы к формированию бюджетов. Однако все это станет возможным только в том случае, когда будут обеспечены основные социальные и внешнеполитические приоритеты, изжита, в основном, бедность населения, и страна займет достойное место среди стран-лидеров мировой экономики.
Конечно, было бы неплохо, значительно – в 2–3 раза увеличить и средний класс. Но для этого государству все же нужно «подвинуться» из хозяйственной сферы и дать больше простора частному предпринимательству. Однако еще до этого государство должно построить необходимую инфраструктуру, вложив, где 50, а где и все 100 процентов средств. Без этого многие внутренние проблемы будут оставаться нерешенными. Чего стоит одна проблема постепенной миграции населения за Урал… Шутка ли, но сейчас там постоянно проживает чуть более 12% жителей России, и это серьезнейшая основа для деградации региона и проявления центробежных тенденций.

– Каковы, по-вашему, перспективы создания социально ориентированной рыночной экономки?

– Меня действительно часто спрашивают, когда все же построим социальный рынок, отзывчивый и чуткий к большинству россиян? До этого никогда публично не доводилось называть заветный ориентир. Однако, сейчас настало время, когда, пусть и с некоторым допущением, сделать такой прогноз все же можно. Итак, слегка перейдя за 2020 год. В течение долгих лет российское общество находилось в длительном эксперименте, без указания сроков его окончания. Ныне прогноз осязаемых ориентиров вполне уместен. И его позволяют сделать макроэкономические параметры последних 4–5 лет. Если взять отсчет от дефолтного 1998-го года, то мы, по самому оптимистичному сценарию, сейчас почти на полпути к заветной цели. Однако здесь следует понять, что речь идет не о сказочном обществе всеобщего благоденствия, а лишь о достижении среднеевропейского уровня потребления и, следовательно, образа жизни хотя бы для 50–60% населения России. Повторяю, не доходов или зарплат, а именно потребления в сложившемся соотношении и структуре цен. Это гораздо важнее, чем рост номинальной зарплаты, наполовину съедаемой инфляцией.
Преемственность курса нынешней власти, о котором в последнее время столько пишут и говорят, думается, для того и нужна, чтобы модель устойчивого развития через модернизацию и структурную перестройку стала вполне реальной. Хорошо, если это время удастся приблизить, но если, в силу каких-либо причин в очередной раз отдалить, то нынешнее поколение даже не будет иметь «синицы» в руках, сама идея преемственности превратится в фарс, а весь курс потребует замены. Выдержит ли такое в очередной раз народ? Вот в чем вопрос.

– Президент РФ В.В. Путин, выступая 8 февраля 2008 г. на расширенном заседании Госсовета, в качестве основной из задач на будущее выдвинул снижение налогов, в частности, в максимальной степени освободить от налогов расходы компаний и граждан на образование, медстрахование, софинансирование пенсионных накоплений. Особо было подчеркнуто, что «…требуется также упростить налоговую систему. И в целом мы должны стремиться к дальнейшему снижению налогового бремени». Каково Ваше отношение к перспективам решения этой задачи и экономическим последствиям?

– Безусловно, задача актуальная, но идеальной системы налогообложения, поверьте, не было, нет и вряд ли будет. Давно пора вывести из-под налогов основные виды социальных инвестиций, в первую очередь, персональные средства населения (медстрахование, пенсионные накопления и т.д.). Об этом говорится уже давно, но пока только сейчас власть откликнулась на доводы экономистов. Иное дело, снижение уже действующих налогов, дополнения и изменения в их перечне и ставки. Мы уже получили отрицательное воздействие от снижения в 2005 г. ставки ЕСН, и теперь приходится компенсировать разницу из Федерального бюджета и Стабфонда (ныне – Фонд национального благосостояния). Здесь очень, важно, на мой взгляд, не только просчитать несколько вариантов развития событий и пополнения доходной базы бюджетов, но и спрогнозировать деловое поведение бизнеса, его понимание социальных задач, стоящих перед государством.

– Конечно, в нашем разговоре не обойти тему инфляции. Президент РФ В.В. Путин на Пресс-конференции для российских и иностранных журналистов 14 февраля 2008 г. назвал ее одной из острых проблем, отметив, что «…не удалось справиться с инфляцией, ее рост вместо ожидаемых 8,5% составил 11,9%. Инфляция могла бы быть меньше, если бы мы действовали более изощренно и целенаправленно…». В чем, на Ваш взгляд, в этом направлении были допущены просчеты?

– Действительно, инфляция – это, пожалуй, наиболее существенная из нерешенных социально-экономических проблем. Однако стоит напомнить, что в любой динамично развивающейся экономике без роста цен не обойтись. Хорошо, что это не инфляция начала 90-х…
Главная, на мой взгляд, причина, конечно, не в росте потребления продуктов питания в Китае, и даже не в монополизме на внутреннем рынке, хотя и эти факторы существенно усиливают инфляционный фон. В последние 3–4 года после долгих лет полунищенского существования в экономике появились деньги: у предприятий, у банков, у населения, наконец, у государства. Общество перестало отказывать себе в потреблении и, более того, активно наверстывает упущенное. Поэтому резко возросший спрос, как говорят экономисты, «перегрев» экономики, провоцирует рост цен для конечного потребителя. Подумайте, только в последние годы стал практически для всех доступен потребительский кредит, возросли социальные расходы государства и предприятий, многие воспользовались ипотекой. И все это – в единовременном исполнении – не может не сказаться на росте цен. Государство может сдержать расходы, умерить доступ к кредитным ресурсам и т.д., но при этом мы еще более отстанем в уровне потребления от ведущих стран мира. Поэтому рост цен будет продолжаться и, на мой взгляд, для российской экономики 5–6 процентов – это тот предел, за который уходить опасно: могут значительно снизиться доходы населения и темпы роста экономики в целом.

– В последнее время все сильнее звучит призыв – уйти от экспортно-сырьевой ориентации экономики России, перейти к инновационному пути развития. Как это будет происходить?

– Переход к инновациям представляю себе через модернизацию экономики, ее основных отраслей. Должны быть определены (это уже делается) наиболее приоритетные направления, где мы сильны и конкурентоспособны: атомная энергетика, авиа- и судостроение, производство сухопутных вооружений, биотехнологии, космические исследования. Плохо, если это перейдет в очередную кампанейщину, и к инновациям отнесут нестандартную форму овощного ларька или что-то в этом роде… Здесь, как мне кажется, выражение Президента РФ В.В. Путина действовать «изощренно и целенаправленно» крайне актуально. Но инновации невозможны без дополнительных инвестиций, поэтому два «и» будут идти всегда рядом.

– Ваше отношение к процессу укрупнения субъектов РФ? Улучшит ли это экономику регионов, управляемость территорий?

– Мое отношение – самое положительное, об этом немало писал и выступал по данной проблеме еще в начале 90-х годов. Представьте себе, у нас до недавнего времени существовали субъекты Федерации, которые не дотягивали по своему экономическому потенциалу и численности населения даже до средних муниципальных районов в Республике Татарстан! Однако, чем дальше будет идти процесс, тем будет он более вязким и сложным для принятия решений. Полагаю, нам все же предстоит переход от национально-территориального устройства к административно-экономическому, или просто к экономическому. Очень важно, чтобы регионы имели полноценную инфраструктуру, развитую промышленность и перспективы для продвижения малого и среднего бизнеса. От разумного укрупнения субъектов выиграют все: и население, и государство. Ведь само укрупнение – не самоцель, а одно из важнейших путей устранения чрезмерной дифференциации в уровне развития регионов. Поверьте, это проблема, не менее серьезная, чем инфляция. От нее зависит и социальный климат в стране, и политическая стабильность. Для России, по приблизительным расчетам, целесообразно иметь не более 50-ти субъектов РФ, но для эффективной системы управления, возможно, 25–30.

– Разделяю возмущение населения страны – почему прощаем долги другим государствам, а внутренний долг Сбербанка РФ перед населением до сих пор погасить не сумели?

– Здесь стоит отметить, что государство «прощает» долги тем странам, от которых практически нечего получить. Последним в их ряду был Ирак, но еще ранее – Индия, Куба, и целый ряд африканских государств. Сейчас даже трудно всех вспомнить. Поэтому такие долги иногда частично переводятся в натуральную форму – через поставки в нашу страну каких-либо товаров, а иногда мы, откровенно говоря, получаем какие-либо преференции для продвижения отечественного бизнеса или политическую поддержку. Всякое бывает. Увязать эти долги, накопленные еще в бытность СССР, с внутренним долгом Сбербанка крайне сложно. Ведь, повторяю, такие долги из разряда виртуальных денег, и их вряд ли можно вернуть.
Рассчитаться же в полном объеме (по покупательной способности) с населением, имевшим денежные накопления в Сбербанке, пожалуй, не удастся никогда. Мизерную часть этих денег государство все же возвращает, и то хорошо. Я бы вообще не затрагивал эту тему: по большому счету, это и есть часть той платы за переход к рынку, которую наше население не по своей воле взяло на себя, и уже никогда не вернет. К слову сказать, нынешние, а тем более будущие руководители страны к этой проблеме не имеют никакого отношения. Но от них мы вправе ожидать роста зарплат в бюджетной сфере, пенсий и пособий, которые повысят уровень жизни и помогут забыть о нищете 90-х годов. На мой взгляд, это гораздо важнее, чем воспоминания о деньгах, которые… некуда было потратить. Они ведь и накапливались в значительной степени только потому, что пару десятков лет назад почти нечего было купить. Зато сейчас выбор товаров и услуг – это весьма серьезный стимул к труду. Так что не все плохо в современной экономике. Нужно ценить свободу выбора и с оптимизмом смотреть в будущее.

20.03.2008 г.







Скачать статью

С полной версией статьи можно ознакомится
в журнале "ВЕСТНИК ЭКОНОМИКИ, ПРАВА И СОЦИОЛОГИИ"
или связавшись с редакцией.